Когда-то у меня была Ты. Я честно пытался выбросить тебя из головы. Вставая утром, чтобы проверить показания приборов, я старался не смотреть на часы, показывающие Варшавское время. Там, в Варшаве, ты еще нежилась в постели, а здесь, надев на себя все теплое белье, которое едва успело просушиться после вчерашней вылазки к сломавшемуся вездеходу, я, проклиная все на свете, с трудом отжав плечом застывшую за ночь дверь, выходил под крышу мира, равнодушно смотрящую на меня колючими звездами, пробиваясь сквозь наметенные за ночь сугробы, скользя по лееру заиндевевшей рукавицей, осторожно пробирался к метеостанции и выполнял надоевшую и однообразную работу - снимал показания приборов.
Однообразная работа, не заставляющая прилагать большие усилия, позволяла мне думать о тебе. Я мечтал о том, что однажды ты вспомнишь обо мне, подойдешь к телефону, наберешь заветный код- 672 и я услышу твой нежный голос. Он прорвется ко мне через расстояния, сквозь порывы шквального ветра, ты будешь задавать глупые вопросы, а я, как школьник перед учителем, стану тебе отвечать… Что я смогу рассказать о своей жизни? Что живу на территории, которая занимает десять процентов всей мировой суши? Это ты сможешь прочитать в любом учебнике географии. Что пингвины не боятся ни вертолетов, ни кораблей, и у этих птиц в природе нет угрозы ростом с человека, поэтому существует негласный договор между полярниками - приближаться к пингвинам только ползком? Тебе это интересно?
А, может, рассказать тебе, что погода здесь бывает двух видов - плохая и очень плохая, что каждые пятнадцать лет температура здесь понижается примерно на десять градусов и это не очень вяжется с теорией глобального потепления … Тепло. Ты так любишь солнце и тепло. Даже сейчас, в преддверии Нового года, с подругой ты улетаешь в Египет. Там много солнца и тепла. А я, как дурак, мечтаю, что ты вспомнишь обо мне и возьмешь билет на самолет, летящий из Африки в Антарктиду.
Знаешь, у пилотов есть такое понятие как 'точка невозврата', т.е. пролетая определенную точку на своем маршруте, они не могут вернуться обратно, потому что им не хватит топлива. И в этом случае всегда надо лететь и садиться. И у тебя не будет другой возможности – только лететь ко мне.
Пролетая над островами, ты заметишь в иллюминатор странный участок травы в виде двухметровой буквы М и станешь спрашивать стюардессу «Что это?». И тебе расскажут здешнюю легенду о чудаковатом польском ученом, который несколько лет назад выложил эту «букву» из…прости… экскрементов пингвинов в честь своей возлюбленной Магды. Прости, тогда я еще верил, что сумею рассказать тебе о самом сухом и самом ветреном месте не Земле так, чтобы и ты увидела эту красоту, чтобы перестала бояться суровой зимы и не менее сурового лета, которое длится с сентября по июнь…И пусть солнца не видно с апреля по август, но зато здесь есть целых пять вулканов….
К чему я все это тебе пишу? Несколько лет назад у нас было зарегистрировано минус девяносто градусов. По Цельсию. Сегодня – значительно теплее, всего минус шестьдесят три. И чтобы не думать о суровой стуже, я думаю о тебе. Наверное, снова, как все три месяца моей зимовки, я не стану отправлять тебе и это письмо, положив его к пачке других, написанных тебе и о тебе. Я выполнил все твои просьбы, кроме одной – так и не смог тебя забыть.
Не суди меня за это. Януш."
© Алекс Дауберт, 2011
Комментариев нет:
Отправить комментарий